Записали на канале Культура программу о Романе Виктюке. В студии были Юлия Рутберг, Сергей Виноградов, Дмитрий Голубев и ведущая Фекла Толстая. И как-то я ещё раз погрузился в эту фигуру, совершенно магическую. Многое пересмотрел.
• Виктюк был отчетливым западником. Украина давала лёгкий, славянский оттенок этого западничества, как бы маргинализировала, делала западничество окраинным, пограничным. У Виктюка есть замечательная формула: "Украина всегда мажорна. Россия - в миноре". Вот это точное разделение, даёт представление о темпераменте мастера. Действительно, что может быть мрачнее сюжета "Служанок", но, между тем, спектакль не о рабстве, а о преодолении рабства. "В рабстве нельзя любить, в рабстве можно только убивать. Нужно сорок лет водить народ свой", - эта формула Виктюка помогает осознать, что, эстетика "Служанок" - это ещё и про десоветизацию. Проблема свободы – это десоветизация, это сегодня особенно ясно.
• Семья Виктюков была греческо-католической, униатской. Уже одно это, смешение католических и православных черт, обеспечивало мультикультурализм Виктюка. Львов (Виктюк родился за несколько лет до аннексии Западной Украины к СССР) – Вавилон, здесь евреи, поляки, австрияки, украинцы, белорусы, русские. Это обеспечило режиссеру широчайший кругозор, всеядность эстетическую. Пограничность эстетики – это как красота ребенка, в котором слились несколько кровей.
• В «Служанках» множество прорывов. Раскрепощение тела. Раскрепощение мысли. Сексуальная революция. Слитность телесности и духа. Андрогинность как потребность в любви: человек изначально рождается раздробленным, ему всегда не хватает этой «половинки», человек ненасыщаем любовью; мы все ищем любви, нам никогда не хватает любви. Но зато нежность и любовь, которых нет, можно увидеть в театре. Театр может дать нам то, чего нет в реальной жизни. Реабилитация формы, формализма Таирова и Мейерхольда, проклятых в 1930е годы. Цветы зла модерна, ядовитые стебли Обри Бердслея.
• В «Служанках» оживает и криминальная история сестер Папен – сюжет о бессознательности порока и убийства, о потаенной мании уничтожения, о соблазнительности зла и порока как мести за социальное неравенство. Служанки убивают своих хозяев – это логика раба. Сюжет о сестрах Папен разлит в культуре XX века – от Жене к фрейдо-марксисту Жаку Лакану и к Клоду Шабролю, которые этой темой интересовались. Совершенно ясно, что тема бессознательного спонтанного ритуально-карнавального «красивого» убийства интересовала Романа Виктюка еще в «Мелком бесе» Федора Сологуба, который тот бесконечно ставил.
• Саундтрек к «Служанкам» разошелся по сотням спектаклей. Музыкальный отбор, который Виктюк осуществил, постоянно теперь звучит в других работах, «раздербанен» на цитаты.
• «Я пессимист по знанию, оптимист по вере». Замечательная авторецензия. Действительно, спектакли Виктюка радостны, но темы там невеселые. Оставаться радостным даже, когда знает, как грустен мир.
• В спектакле «Мандельштам» есть этот жуткий мотив, когда Пастернаку (и всем нам) поступает звонок от Сталина после его смерти. Сталин звонит нам даже мертвый, он звонит нам каждый день. В спектакле было страшно, когда Виктюк периодически демонстрировал нам жуткие, увеличенные до плаката фотографии изувеченных Флоренского, Хармса под следствием.
• Частотный словарь позднего Виктюка в речах: «свет», «нежность», «любовь». Какая оппозиция агрессии общества. Сама лексика – оппозиционна. Называл театр «досками». Я работаю «на досках». «Жить не могу без досок».
• «Искусство никому не говорит «нет», только «да».
• Сергей Виноградов замечательно рассказывал, как Виктюк репетировал. Кричал: "Правдоподобия – ноль! Правдоподобия – ноль!!!".
• На видео «М.Баттерфляй» (я на застал спектакль) совершенно изумительный фрагмент, где аномальный Эрик Курмангалиев говорит (по роли): «Я азиат и значит не вполне мужчина. Запад, когда относится к Востоку, всегда остаётся в дураках».
Фото Ильи Золкина
