Опавшие листья. Короб театральный

"Чики" Эдуарда Оганесяна мне понравились. Первые серии особенно. С половины сериал начинает уходить в весьма поверхностные стереотипные стратегии: бабе нужны мужик, церковь и рожать почаще. И это, конечно, все портит, мешает оригинальную идею с филистерской моралью.
И всё же самым безусловным достоинством сериала становится реалистичное и очень густое изображение повседневности. Удушающий скученный ад российской провинции, бессправие человека в малых городах, беспомощность и рабство, фатальность существования. Квинтэссенция этой темы - сцена в школе, тупость и дикость системы, учителей и детей, копирующих поведение отцов, загоняет ещё ребёнка под очень низкий потолок.

Очень приличный документальный фильм. Чудесно говорит Рейфилд, а Кама Гинкас - гениально. А вот Сокуров, наоборот, - какую-то злобную ерунду. Откуда-то достали отрывок из Трех сестёр Анатолия Эфроса.

Как же смешно это читать сегодня. Прошло всего лишь 50 лет.

"Вишневый сад" изображает упадочную психологию людей предреволюционного периода, разорившихся помещиков. Это построение [драматического действия] органически неприемлемо для советской драматургии, изображающей людей, полных энергии".

© Владимир Волькенштейн. Драматургия. 1969

"Было одно время целая полоса, когда запрещали ряд актёров снимать в кино. Руководители кинематографа считали их уродами, дискредитирующими облик советского человека. И Евстигнеев наряду со, скажем, Роланом Быковым входил в первую тройку-пятёрку нежелательных. Ещё бы, он лысый, некрасивый, невысокий. Советский человек не имел права так выглядеть".

Хочется попросить показать фоточки тех чиновников.

Итальянское нищебродство. Растерзанная бессмысленностью существования семья, безденежье, кричащая голосящая мать (Анна Маньяни), которая одержима идеей пристроить крошечную дочку на киносъемки, выиграть в огромной лотерее право на славу, финансовую независимость и возможность выкарабкаться из социальной ямы.
На последнем этапе героиня случайно подсматривает, как съемочная бригада, выбирая девочку для кино, весело смеется над слезами наивной перепугавшейся дочки. Девочка, тем не менее, выбрана в актрисы, но мать отказывается от выгодного контракта, устраивая киношникам моральную выволочку.

Фильм защищает право маленького человека на интимное пространство.
Фильм показывает бунт маленького человека против условностей искусства.
Фильм показывает гордость маленького человека, не желающего продавать душу для игры и манипуляций вездесущей, фальшиво блистающей массовой культуры.
Фильм демонстрирует гигантскую пропасть между реальностью и искусством, между тем, что изображается, и то, каким образом изображается.
Фильм говорит о том, что искусство, которое не может облегчить участь простого человека, обречено на отчуждение от реальности.
Фильм показывает, что для изображении действительности нужны деликатные средства и необходима повышенная этическая одаренность художника, берущегося за изображение действительности.
Фильм доказывает, что интеллигенция потеряла право на право руководить нацией, а на роль лидера нации выходит простой бедняк, хранящий в неактивном состоянии крепкие моральные принципы, безропотно молчащие ровно до той поры, пока в кризисные моменты под угрозой оказывается автономность человеческой личности.

На самом деле перед нами вся повестка оттепели и раннего "Современника". Послесталинское искусство сформировано итальянским неореализмом.

Спасибо Диме Волкострелову, начал смотреть сериал Финчера "Охотник за разумом". И там сразу первая тема обжигающая - мысль об исчезновении мотива из преступлений нового типа. Детективы признаются, что следствие, ищущее мотивацию преступника, чаще всего работает вхолостую, мимо реальности. Сериал поставлен по документальной книге агентов ФБР и, стало быть, имеет отношение к реальности. Преступление спонтанно, является стихийной реакцией на несправедливое общественное устройство или вовсе зловеще иррационально, а представление о мотивированности криминального поступка оказывается вымыслом рационального XIX века.

Брехт в "Добром человеке из Сезуана" поступает как марксист. Он понимает, что в условиях классовой войны справедливость наступит только в День святого Никогда. Поэтому человек должен пересобрать себя заново, он обязан в страшном мире сам изменить свою природу, чтобы ощетиниться к злу и научиться любить свой класс. Нет милитаризму, но нет и смирению, покорности. Добро должно быть оснащено кулаками, так как в ситуации, когда боги покинули человека, иного выхода человеку не предоставлено.
А теперь посмотрим на сериал Татьяны Лиозновой "Семнадцать мгновений весны" и увидим ту же самую картину в свете брехтовской пьесы. Герой должен быть расколот, расщеплен: одним с одними и другим с другими. Шпионский сериал, призванный рассказывать о противостоянии двух систем и о моральной победе социализма, на самом деле работает очень по-разному. Он учит тонкостям борьбы с внешним врагом, разумеется, патриотизму, но и еще каким образом в ситуации обезличенности и лицемерия развить двоемыслие, как выжить в противоборствующих системах, как сохраниться. Навык выживания, одним словом. И трудно сказать, что важнее и явственнее представлено: в этом смысле ни одно идеологическое искусство не может гарантировать тождества замысла и воплощения.
И там, и тут для героев рецепт один - театрально усложняться, утонуть в игре перевоплощений, уходящих во фрактал, менять маски и ни разу не сбиться.