• Композиция устроена так, что следователь отвергает поступательно все мистические и криминальные версии трагедии, чтобы утвердиться в одной: героической. Очень хорошо, что сериал мужественно отбрасывает конспирологию и разоблачает в себе эстетику ТВ3, но, двигаясь в сторону бытовой повседневной трагедии, усиленной имитацией фильма времени оттепели, он внезапно сворачивает в сторону, чтобы громкоголосно прокричать: да они же герои, умерли за други своя! Несчастные туристы оказываются приравнены к христианским мученикам и солдатам Второй мировой. И вот это мне кажется наиболее сомнительным: выжимать героику даже там, где ее не существует.
• Необходимость непременной маркировки персонажей как героев делает их ситуацию соблазнительным подвигом, а не формой познания экстремальной ситуации. То, как ситуация подана в финальной серии, говорит не о героике и подвиге, а о том, что героизм оказывается результатом скверной организации похода. Человек расплачивается жизнью за неопытность и бессмысленную отвагу и беспечность как студентов, так и взрослых, их отправивших и контролировавших. Желание студентов спасти друг друга, разумеется, представляет их с лучшей стороны, но совершенно ясно, что они были обречены на гибель, спасай или не спасай. Героический статус, статус мученика не дает возможности анализировать, здесь необходим, как у Брехта, фау-эффект, эффект остранения. Если мы назначим мамашу Кураж героем и жертвой, мы никогда не поймем, в чем ее трагическая вина. Мы будем ее оправдывать.
• Выбранная стратегия коллективного подвига не дала возможности для постановщиков фильма стратифицировать героев, наделить их выразительными индивидуальностями. Туристы группы Дятлова, за редким исключением, слепились в один пельмень, их голоса, имена и лица едва ли различимы. Скажем, сравните с отрядом Васькова в "А зори здесь тихие", и станет ясно, что в "Перевале Дятлова" перед нами коллективный герой, а не собрание индивидуальностей.
• Самая существенная тема фильма, которая к финалу умирает, - это исторические тени, преследующие героев. Человек настоящего живет, окруженный травмами прошлого, которые преследуют до седьмого колена. Ничего не проходит бесследно, и группа молодых людей эпохи оттепели наталкивается на эхо Второй мировой войны, на эхо ГУЛАГа, на эхо кровавой колонизации ханты и манси. История - минное поле, где духи угнетенных готовят детям и внукам насильников возмездие. Эта мощная постколониальная нота тухнет в финальном походе следователей к манси, где в разговорах и интонации диалога допущены совершенно кошмарные колониальные интонации. Особенно, если учитывать, что на данный момент финно-угорские народы на северном Урале практически уничтожены.
• Военная тема как непременный шлейф прошлого многих раздражает, и ясно почему: в нашей реальности мы близки к перепроизводству некачественной, плохо изготовленной памяти о войне. Но этот фильм дает представление о том, что тема войны даже в России начинает смещаться в сторону альтернативной истории. Создателей фильма интересует, по преимуществу, спекулятивная тема оккультных практик Третьего рейха, и фигура убитого тибетского монаха тут самый первый указатель на эти специфические интересы.
• Наверное, находятся люди, критикующие язык сценария. Но вот фраза силовика в конце 1950-х про мавзолей Ленина ("Тебе на работе трупов не хватает?") кажется мне совершенным анахронизмом.
• Впрочем, я смотрел с интересом. Многое в фильме удалось. Не удалось тут разве что интеллектуальная часть. Гибель группы Дятлова могла бы стать мощным образом времени, человека эпохи оттепели. Экшн, саспенс, занимательность интриги захватили создателей сериала больше, чем смыслы.
