"Красный вольфрам", Электрозавод
«Красный вольфрам» на Электрозаводе, сделанный, казалось бы, не театральными средствами, произвел очень сильное и глубокое впечатление. Думаю, что это вообще один из лучших променадов. Здесь происходит самая настоящая склейка времен. Мы ходим по руинированному Электрозаводу и вспоминаем историю советского технического прорыва и совершенно не знаем, как к ней сегодня относится. Индустриализация оказывается простым воровством технологий, промышленным шпионажем: идея красного вольфрама «перетекла» в СССР через немецких рабочих-коммунистов, поверивших в коммунистическую идею, но выдавленных из страны правящим классом Германии. Великое прошлое оказывается утопией, облаком прекрасных воспоминаний, которое распадается при обнаружении печальной участи немецких рабочих в 1930е. Дружба, взаимопомощь рабочего класса в ленинских 1920х натыкается на истребление самого духа труда сталинского времени. Сперва немцы не согласны с советскими очередями и разницей в питании и бытовых условиях, затем добровольно эмигрировавших немцев принуждают к советским житейским нормативам, затем уничтожают несогласных, затем репрессируют вообще всех героев индустриализации. Утопия и распад утопии, запустение Электрозавода, плесень истории захватывают дух тех, кому достались руины прогресса, прибитый пепел исторических костров. Здание Электрозавода – на грани исчезновения.
Театр нечасто обращается к истории науки. У нас вообще слабо, в отличие от Запада, развит музейный сектор истории промышленности и науки. И этого позитивного знания в театре хочется все больше и больше. Познавательная функция театра очень востребована.
Блестящий научный и артистический комментарий к эпохе от знатока, историка Сергея Никитина-Римского. Гида отличает легкость и летающая походка, летучесть, беглость мысли, широта сопоставлений. В картину российско-немецких контактов удалось вписать даже приятеля Брехта Вальтера Беньямина и Александра Солженицына, интересовавшегося трейд-юнионизмом. Такая смычка рабочего класса, философских, социологических и художественных идей дает возможность не сгущать в мысли о прошлом только в теме репрессий. Увы, да, таков печальный конец утопии. Но спектакль как бы хочет сказать и другое: да, утопия скончалась, да, индустриализация была не вполне этически оправданной, но ведь была, сияла утопия, жил, кипел, бурлил рабочий класс, была возможность единства российского и немецкого пролетариата в труде. Вилли Кох, Франц Гайслер и Ганс Ольрих были советскими рабочими. Интернационализм работал! Красный вольфрам сиял, пробивая луч света в царстве тьмы!
И, вместе с тем, очевидны и артикулированы выводы: промышленный шпионаж советской разведки тормозил развитие советской науки, собственных разработок, сама возможность легко заимствовать не давала развиваться отечественной школе, обесценивала интеллектуальную собственность.
Это иммерсивный и партиципаторный спектакль: здесь роли раздаются зрителям, и только так, через присвоение материала, можно прочувствовать величие и трагизм эпохи, историю, прошедшую катком по жизни людей. Спектакль «Красный вольфрам», вернее, способ его организации дает, кроме всего, повод к размышлению над свойствами документального спектакля. Я даже проверил у организаторов: действительно, большинство материалов для работы было взято из архивов дел репрессированных. Как ни странно это осознавать, но судебные документы сохранили гораздо больше реальности и повседневности, нежели плакатные тексты газет и брошюр эпохи соцреализма. Реальные дела, документы следствия оказываются самой подробной и точной кардиограммой 1930х. Из них извлекается повседневность, а не из сфабрикованных медиа той эпохи. Мне кажется, это довольно важно зафиксировать для практики театральной документалистики сегодняшнего дня.
#КрасныйВольфрам
Театр нечасто обращается к истории науки. У нас вообще слабо, в отличие от Запада, развит музейный сектор истории промышленности и науки. И этого позитивного знания в театре хочется все больше и больше. Познавательная функция театра очень востребована.
Блестящий научный и артистический комментарий к эпохе от знатока, историка Сергея Никитина-Римского. Гида отличает легкость и летающая походка, летучесть, беглость мысли, широта сопоставлений. В картину российско-немецких контактов удалось вписать даже приятеля Брехта Вальтера Беньямина и Александра Солженицына, интересовавшегося трейд-юнионизмом. Такая смычка рабочего класса, философских, социологических и художественных идей дает возможность не сгущать в мысли о прошлом только в теме репрессий. Увы, да, таков печальный конец утопии. Но спектакль как бы хочет сказать и другое: да, утопия скончалась, да, индустриализация была не вполне этически оправданной, но ведь была, сияла утопия, жил, кипел, бурлил рабочий класс, была возможность единства российского и немецкого пролетариата в труде. Вилли Кох, Франц Гайслер и Ганс Ольрих были советскими рабочими. Интернационализм работал! Красный вольфрам сиял, пробивая луч света в царстве тьмы!
И, вместе с тем, очевидны и артикулированы выводы: промышленный шпионаж советской разведки тормозил развитие советской науки, собственных разработок, сама возможность легко заимствовать не давала развиваться отечественной школе, обесценивала интеллектуальную собственность.
Это иммерсивный и партиципаторный спектакль: здесь роли раздаются зрителям, и только так, через присвоение материала, можно прочувствовать величие и трагизм эпохи, историю, прошедшую катком по жизни людей. Спектакль «Красный вольфрам», вернее, способ его организации дает, кроме всего, повод к размышлению над свойствами документального спектакля. Я даже проверил у организаторов: действительно, большинство материалов для работы было взято из архивов дел репрессированных. Как ни странно это осознавать, но судебные документы сохранили гораздо больше реальности и повседневности, нежели плакатные тексты газет и брошюр эпохи соцреализма. Реальные дела, документы следствия оказываются самой подробной и точной кардиограммой 1930х. Из них извлекается повседневность, а не из сфабрикованных медиа той эпохи. Мне кажется, это довольно важно зафиксировать для практики театральной документалистики сегодняшнего дня.
#КрасныйВольфрам
